Реформа местного самоуправления может обернуться политическим самоуправством
Спустя несколько месяцев после начала реформы местного самоуправления губернаторы регионов стали включать мэров крупных городов в состав региональных правительств, усиливая и без того жесткую вертикаль власти. Некогда живое народное низовое самоуправление однажды может смениться самоуправством высокого начальства.
Так, в Вологодской области членами регионального кабмина с правом совещательного голоса стали мэры двух главных городов — Вологды и Череповца — Сергей Жестянников и Роман Маслов. Это означает, что они смогут лишь участвовать в обсуждении тех или иных вопросов, но голосовать — нет, пояснили в пресс-службе губернатора Филимонова.
По словам главы региона, руководители «самых экономически и социально ёмких территорий» будут «с еще большей ответственностью принимать активное участие в жизни региона на благо его развития». Ещё один аргумент из кулуаров: назначение позволит мэрам нарастить «административный вес», чтобы коллеги воспринимали их «более серьёзно».
Обыватель далёк от чиновничьей логики, но в госструктурах хорошо чувствуют подобные тонкие вещи. Сверху вниз, от начальства к подчинённым, как бы проливается благодать, милость. Посещая заседания регионального правительства, пусть даже и без права влиять на его решения, мэры принимают на себя часть властной ауры областного главы.
В сентябре аналогичная реформа была анонсирована и в Самарской области. Губернатор Вячеслав Федорищев объявил о включении в местное правительство мэров Самары, Тольятти и Сызрани. Говорил о готовности приблизить градоначальников Свердловской области и новый местный губернатор Паслер. А в ХМАО это делала Наталья Комарова.
Может, это такой эксперимент? Обкатка очередной революционной идеи, идущей сверху?
Но боюсь, общество наблюдает не эксперимент, а давно задуманную и даже обкатанную реформу, направленную на создание абсолютного доминирования «Единой России». При плохо работающей системе сдержек и противовесов, концентрация власти происходит также неизбежно, как и концентрация капитала при капитализме.
Нынешний секретарь Генсовета партии парламентского большинства Владимир Якушев ещё в 2008 году — в бытность губернатором Тюменской области, включил в состав регионального правительства всех без исключения глав районов и городов. Так что сейчас, получив федеральные полномочия, он, видимо, масштабирует свой опыт на всю страну.
Новация внедряется в русле фактической ликвидации местного самоуправления. Отмена прямых выборов мэров столиц регионов «максимально положительно» скажется на развитии политической системы страны, оценивал Якушев реформу, упирая на то, что руководителям региона и его столицы удобнее иметь единую позицию, а не спорить.
Конечно, улучшение координации между городами и регионом может иметь некоторые положительные последствия, поскольку многие вопросы, вроде социальной политики или транспорта, или ЖКХ находятся на стыке полномочий властей разных уровней. Часть проблем действительно будет решаться быстрее, проще.
Региональные задачи на муниципальном уровне — точно будет удобнее. Цыкнул на мэра на совещании — он и взял под козырёк. И наоборот, интересы городов могут быть лучше учтены в региональной политике. Если, конечно, мэра, допущенного до «взрослых» региональных политиков, уважают, а просьбы не игнорируют.
А если нет? В случае автономии власть мэров хоть как-то защищена от валюнтаризма глав регионов.
При жёсткой «сцепке» губернатора и мэров есть риск неформального перехода градоначальников в региональную команду, когда начинают превалировать интересы всего субъекта. При всей важности общего, горожанам требуется своё, частное, управление тоже. Но вместо лавочек в скверах, мэр станет служить крупным проектам.
Трагический пример из прошлого: конфликт мэра Нефтеюганска Петухова и компании ЮКОС. Мэр, по версии следствия, своим отказом от сотрудничества на условиях нефтяников пытался отстаивать финансовые интересы своего города, который получал слишком скромные доходы в бюджет, а хотел побольше. Всё закончилось гибелью градоначальника.
В нынешней реальности ЮКОСу было бы достаточно «подружиться» с региональной властью, а уж она, опираясь на новый закон о местном самоуправлении, заставила бы Петухова выполнять всё, что от него требуют. Мэр был бы жив, но город всё равно обобрали бы. Возможно, даже более «качественно» — выжали бы досуха.
Но это частный пример. Чёткое разделение уровней власти — это прежде всего механизм влияния россиян на собственную жизнь, который имеет самостоятельную ценность. Он может сбоить в отдельном случае, но как способ регулярного и повсеместного решения проблем выглядит привлекательнее упования на высочайшую милость (если её нет — беда).
Единожды потеряв такое право, восстановить его россиянам будет очень трудно.
Но и единороссам, млеющим от головокружительных перспектив почти абсолютной власти, обольщаться не стоит. Предопределённость делает политический процесс чрезмерно сложным, процедуры излишними, даже ненужными, что рано или поздно неизбежно приведёт к сжатию всей политической поляны в пользу профессиональной бюрократии.
И зачем тогда будет нужна «Единая Россия»?
